«Своим долголетием я обязан журналистике», — улыбается 93-летний Абрам Пекный. По специальности строитель, он 73 года (!) внештатно сотрудничал и продолжает сотрудничать с пензенскими газетами. Трудовую книжку Абрам Пекный получил в девятом классе! 12 августа 1941 года он пришел на оборонный завод. Первая запись: «г. Пенза, з¬д им. Фрунзе. Принят на должность рабочего».
ОТ СТЕНГАЗЕТЫ ДО «СТАЛИНСКОГО ЗНАМЕНИ»
«…Я все же окончил десять классов. В сентябре 1942-го неожиданно возобновились занятия в школе, — вспоминает Абрам Исаакович. — Администрация пошла мне навстречу и разрешила год (!) работать в ночную смену (с 12 часов ночи до 8 утра). А учился я во вторую смену с 3 часов дня». Иначе было никак: все для фронта, все для победы!
Уже в 1943-м военпред предложил единственному на предприятии токарю со средним образованием поехать на учебу по профилю в военно¬механический институт. Только в Москве молодой человек узнал, что вуз из столицы эвакуировали. Воспользовавшись моментом, пензяк попробовал было отдать документы на факультет журналистики, но вакансий не оказалось.
Вернувшись домой, расстроенный донельзя пензяк пришел в райком ВЛКСМ. «Да не унывай ты, — хлопнул парня по плечу секретарь. — К нам из Одессы эвакуировали индустриальный институт. Мы тебя туда рекомендуем!»
Будучи студентом, Абрам Пекный редактировал сразу две стенгазеты: «Строитель» и «Крокодилыш». Тогда же начал сотрудничать и с областным радиокомитетом, а в 1944-м — с газетой «Сталинское знамя». Он первым написал о земляке, Герое Советского Союза, летчике Николае Павлушкине.
100 ВСТРЕЧ С ЧИТАТЕЛЯМИ
На минувшей неделе вышла из печати 500-страничная книга Абрама Пекного «100 встреч с читателями (публикации разных лет)». И это лишь малая толика материалов журналиста, созданных за 73 года! Абрам Исаакович активно сотрудничал с пензенскими газетами, но всегда оставался внештатником.
«Случай сам по себе уникальный, поскольку журналистика — его хобби, — написал в предисловии к книге ее составитель Александр Марынов. — В отличие от штатных сотрудников редакций это давало ему возможность в свободное от основной работы время просиживать в библиотеках, музеях, госархиве, чтобы подтвердить или опровергнуть тот или иной миф пензенского краеведения, а то и открыть в нем новую страницу.
Мог он и в течение нескольких недель посещать судебные заседания, чтобы затем написать очерк, о котором потом говорила вся область. Чрезвычайно позитивный, общительный по натуре, он как магнитом притягивал к себе людей с необычными судьбами. И они, видя в нем заинтересованного слушателя, раскрывались перед ним на полную катушку. В итоге из-под пера внештатного журналиста выходили материалы, которые часто трогали до слез».
ГРАНИТ ДЛЯ ЛЕНИНА
Среди героев публикаций Абрама Пекного был и Михаил Майзенберг, который заготавливал в Житомирской области монолит для мавзолея Ленина. Именно на этой гранитной плите должны были начертать имя вождя мирового пролетариата. Каменотесы почти месяц отвоевывали этот чудо¬камень у природы, но… «Пробежала еле заметная трещина, — вспоминал в Пензе Майзенберг. — Пришлось искать новый монолит и начинать все сначала. Нужно было на носилках перенести сотни тонн гравия и щебня, чтобы обнажить глыбу. Шлямбурами вручную пробить сотни отверстий, чтобы заложить в них взрывчатку. Клиньями и кувалдами отсечь монолит от породы.
Дождевая вода заливала котлован, и ее откачивали ведрами, передавая их друг другу по цепочке. Работы велись круглые сутки. Монолит был подготовлен за 15 дней.
«Это — Ленину, это надо сделать наилучшим образом», — говорили рабочие».
Чтобы поднять подготовленный камень, сделали сани из дубовых бревен. По рельсам и деревянным каткам практически на руках глыбу доставили на поверхность карьера. За три недели кирками, ломами и лопатами проложили 16-километровую дорогу до станции, куда из столицы прислали специальный транспорт.
«На эту 15-тонную восьмиколесную обитую железом телегу и погрузили вручную 60-тонный монолит, — читаем в материале Пекного «Близкое¬далекое». — Везли его два трактора «Коммунар»… 20 дней. Дважды камень сползал с телеги, и тогда на помощь приходили местные крестьяне. А для перевозки по железной дороге использовали платформу, на которой до революции перевозили подводные лодки».
Всего же в карьерах для мавзолея заготовили почти 2900 квадратных метров лабрадора и гранита. К 1 ноября 1930 года его строительство было закончено».
ОПЕРА ПРО КУМЫС
В свое время Абрам Пекный раскопал историю о том, как наш земляк Федор Вазерский создал оперный театр в Алма-Ате. «Вначале репертуар был классический — русский и западноевропейский, — поделилась воспоминаниями с пензенским журналистом бывшая прима¬балерина Казахского академического театра оперы и балета Наталья Викентьева. — В труппе было 12 солистов, хор, в оркестре — 24 музыканта, в балете — 30 танцоров.
В программе было 3 балета и 25 опер. Первой стала «Кыз-Жибек». Концерты труппа Федора Петровича давала в каждом мало¬мальски удобном для этого месте: в парках, на открытых эстрадах. И каждый начинался с лекции Вазерского «Что такое опера». На представление люди приходили семьями, пили кумыс из принесенных с собой бурдюков.
Вазерский был удивительным человеком, увлеченным музыкой, искусством. Мог рисовать декорации. Казалось, он умеет все. И нас учил этому. Был всегда собран и энергичен. Наша труппа была коллективом единомышленников, а казахские артисты оказались усердными учениками».
В 1937 году пензяки уехали, оставив жителям Алма¬Аты роскошное культурное наследство. Как говорится, знай наших!
МЕССИНГ И ПЕРВАЯ ТУРАНДОТ
В материале «Три встречи с Мессингом» журналист рассказал о дружбе всемирно известного экстрасенса с пензяком Владимиром Альхимовичем: «Однажды во время представления Мессинг почувствовал себя плохо и обратился к зрителям: «В зале есть доктор?» На сцену поднялся Владимир Всеволодович — главный врач военного госпиталя, что на улице Кирова, и увел Мессинга со сцены, а через 15 минут выступление продолжилось.
С тех пор, приезжая в Пензу, Мессинг останавливался у Альхимовичей».
Абрам Пекный предполагает, что экстрасенс был влюблен в жену Владимира Всеволодовича Марию. Кстати, только ей, садясь за стол, он доверял свой пиджак, в котором всегда носил большой бриллиант. После смерти телепата магический камень бесследно исчез. И только в 1980-х его нашли при обыске у крупного спекулянта.
«Вспоминаю Вольфа Григорьевича на сцене филармонии (Московская, 29), — рассказывает Абрам Исаакович. — Человек, что вызвался быть «индуктором», передает запечатанный конверт, в нем задание для телепата. Мессинг держит его за руку — это помогает быстрее угадать мысль, но может обойтись и без так называемого «идиомоторного» контакта.
Задание: «Товарищ Мессинг, пригласите на сцену юношу из 1-го ряда, место 7, и девушку из 2-го ряда, место 5. Возьмите у юноши газету, разорвите ее на три части. Развесьте части газеты на спинках стульев, на которых сидят члены жюри».
Мессинг выполнил задание с идеальной точностью. Ни разу не ошибся он и в других случаях на сцене.
А вот в июле 1974 года он сказал мне: «Я проживу 108 лет», а умер 8 ноября того же года, когда ему было всего 75».
Среди тех, о ком рассказал пензякам журналист Пекный, была и ведущая актриса театра имени Вахтангова Цецилия Мансурова, несколько лет жившая в Пензе. В 1919-м она переехала в Москву, где успешно сдала экзамены в театральную студию.
«Цецилия Мансурова совершенно серьезно заявляла, что Мансуровский переулок назван в ее честь, — вспоминал народный артист СССР Евгений Симонов. — Но вот Рубен Симонов возмущался версией Цилюши. Он говорил: «Ты можешь морочить голову студентам и корреспондентам сколько угодно. Но нас, старых вахтанговцев, обманывать нельзя! Как тебе в голову взбрело, что переулок назван в твою честь?» — «Назвали, и все!» — «В таком случае Симоновский монастырь назван в мою честь, а Берсеневская набережная — в честь моей жены Лели». — «Очень может быть», — спокойно отвечала Мансурова».
Отдельная история написана Абрамом Пекным про мужа Мансуровой, графа Николая Шереметева, праправнука того самого графа Николая Шереметева, что женился на крепостной актрисе Полине Жемчуговой.
«После революции Шереметев собирался эмигрировать, но попал на репетицию «Принцессы Турандот», увидел исполнительницу главной роли и потерял голову. Родные уехали за границу без него.
Как его предок, нарушив сословные традиции, обвенчался с актрисой, так и Шереметев-младший повторил его поступок. Служил он скрипачом и концертмейстером в Вахтанговском театре. Его много раз арестовывали, и тогда популярные артисты и представители администрации ездили на поклон в органы к могущественным почитателям, прося освободить графа, — читаем мы в материале «Первая Турандот». — В 1930-е театр получил в качестве дома отдыха бывшие владения Шереметевых в Плескове.
Обслуживающий персонал из старых слуг и жители окрестных деревень помнили «Николашу» еще ребенком, и, когда он приехал с женой, среди местных начался переполох. Повар готовил «их сиятельствам» отдельно и подавал сам. Крестьяне являлись с подарками, отвешивая поясные поклоны. А отдыхающие артисты наслаждались ситуацией и изощрялись в шутках».
Остается добавить, что любимыми учениками Мансуровой были такие будущие звезды, как Юрий Яковлев, Василий Лановой, Олег Стриженов, Татьяна Самойлова.
Владимир Вержбовский
«Молодой ленинец», № 39, 26 сентября 2017 г.