«Величаем вас, святии новомученицы и исповедницы Российстии, и чтим честная страдания ваша, яже за Христа претерпели есте», - вместе с другими священниками чествовал погибших за веру молодой батюшка в не совсем обычном облачении.
По окончании богослужения я поинтересовался у знакомых: «Кто это?» - «Отец Варсонофий из Кузнецка, из единоверческой церкви».
Попытался было узнать, что это за церковь такая, а в ответ, как говорится, тишина. Поэтому, взяв в епархии телефон священника, я отправился в гости. Где наша не пропадала!
РАСКОЛ
Оказалось, церковь единоверцев находится в самом обычном доме. Открываю калитку, а навстречу мне уже идет молодой батюшка Варсонофий: «Здравствуйте! Как доехали?».
Внутри ожидал увидеть суровые лица. Единоверцы - это же старообрядцы, значит, все они должны быть очень суровыми - так о них писали в советских книгах. Но ошибка вышла - встречают меня доброжелательными улыбками. Сразу за порогом - храм. При входе мы с водителем крестимся, «как все», а наши хозяева - двумя перстами. В остальном никаких отличий. Ладно, поговорим.
«С чего начнем, батюшка?» - спрашиваю у священника. «Так с раскола, - отвечает мой собеседник. - Поскольку он, вызванный реформами патриарха Никона (в частности, 21 февраля 1653 года он повелел употреблять троеперстное крестное знамение вместо двуперстного - делалось это в угоду греческой обрядовой традиции. - Прим. ред.), оказался бедой всей России. Практически каждый человек был поставлен перед сложным выбором, и далеко не все согласились проявить лояльность к власти. У многих преданность вере отцов и дедов оказалась сильнее заботы о мирском благополучии».
Противников реформы стали жестоко преследовать. Приверженность к старообрядчеству влекла за собой публичную казнь - сожжение в срубе. Перед этим раскольников страшно пытали: специальными тисками дробили кости суставов, подвешивали за ребра на крюк, на несколько месяцев бросали в ямы.
«За что такие мучения? - смотрит на меня отец Варсонофий. - Старообрядцы видели свое предназначение в том, чтобы из рода в род передавать вероучение предков в неизменном виде. Гонения за веру и вынудили многих покинуть родные места, бежать из центра на окраины России. Появились старообрядцы и в наших краях».
В Поволжье было много поселений единоверцев. Только в Пензенской епархии насчитывалось 11 старообрядческих приходов.
«В Кузнецке до 1917 года службы велись в четырех церквях разных старообрядческих согласий, - вступает в разговор пономарь Федор Журавлев. - Один только Крестовоздвиженский старообрядческий храм был уникальным хранилищем древних икон, книг, рукописей.
А церковь в честь святителя Николы, построенная на средства миллионера Боброва! За красоту в народе ее называли «Каменным цветком». Но в годы гонений все единоверческие храмы были закрыты».
Официальный статус в Русской православной церкви единоверие получило еще 27 октября 1801 года. В этот день император Павел удовлетворил прошение московских старообрядцев «о даровании им законного священства» с дозволением «...продолжать богослужения по книгам, которые использовались при первых пяти Всероссийских Патриархах». К октябрьскому перевороту 1917-го в империи насчитывалось более 600 единоверческих приходов.
В Сурском крае первые единоверческие церкви и школы при них появились в селе Поим Чембарского уезда. В 1876 году на постройку храма Успения Пресвятой Богородицы собственные деньги пожертвовали Великие князья Сергей Александрович и Павел Александрович. А цесаревич послал в дар прекрасную икону, которую сам выбрал из своего хранилища.
Примечательно, что единоверцы очень уважительно относились как друг к другу, так и к окружающим.
«В Пойме не только в среде православных, но и у раскольников православное духовенство пользуется должным почтением, - отмечал в статье «Храм во имя Святого и Чудотворного Николая» Борис Боголюбов. - Раскольник при встрече с православным священником считает своим долгом почтительно ему поклониться и приветствовать его своим обычным восклицанием: «Здорово, отец!».
Здесь же на 3 000 мужского населения насчитывалось более тысячи грамотеев, многие из которых выписывали себе для чтения газеты и журналы.
«В Пойме оба училища набиты битком, - писали «Пензенские губернские ведомости» в 1883 году. - И учителям приходится прибегать к таким крайним мерам, как прием новичков по жребию и установление платы за право учения с детей лиц, не принадлежащих поимскому обществу. Между тем число желающих растет год от года».
Стараниями старообрядцев к 1901 году в селе работали пять школ, земское женское училище и библиотека-читальня.
МЫ ГОСТЯМ РАДЫ!
Увы, сегодня в нашей губернии есть лишь одна единоверческая община - в Кузнецке. Она объединяет почти 30 верующих. Хотя приверженцев старого обряда в Пензенской области немало. На праздники сюда приезжают единоверцы не только из Пензы, но и из Ульяновска, Саратова, Воронежа, Мордовии и даже москвичи.
«Службы у нас довольно продолжительные, по древнерусскому уставу, идут без сокращений, - проводит для меня ликбез прихожанка Любовь Кузнецова.
- Поначалу кому-то может показаться, что он не выдержит, не выстоит, но такого никогда не случалось.
Девочки и женщины у нас в сарафанах допетровского кроя, мальчики и мужчины в косоворотках. У нас при общине и швея своя есть, одежду у нее даже москвичи заказывают. Правда, так одеваться никому в обязанность не вменяется, и со службы вас никто не выгонит. Я сама-то думала, что сарафан никогда не надену. А когда попробовала, почувствовала связь, родство со своими предками. Это дает возможность понять, как они молились».
Во время богослужений здесь используются восковые свечи, а масло в лампадах исключительно растительное. А вот собрание старинных книг, древних икон и старообрядческой церковной утвари у единоверцев уникальное. Недаром одна из задумок общины - создать при своей церкви, которой пока еще нет, собственный музей.
«Почему-то некоторые люди думают, что у нас все происходит втайне, что ли, - улыбается отец Варсонофий. - К нам может прийти любой человек - молиться вместе, отмечать праздники. Двери всегда открыты, мы гостям рады.
Очень хорошо, что о нас начинают узнавать старообрядцы из других регионов. Из Ессентуков нам прислали хоругви, часть икон и набор колоколов из Воронежа. Шлют подсвечники, другую церковную утварь. А ведь хлопотать об открытии общины мы начали не так уж давно - в 2005 году.
С Божией помощью дело движется, и я уверен, что у нас обязательно появится свой храм!»
Владимир Вержбовский
«Молодой ленинец», № 11, 17 марта 2015 г.
А Гундяев с Кадыровым не оскорбятся?